сигналит рог, дающий сигнал для ночной охоты. и евы хлынули потоком с тренировочной базы смело в леса в поисках дичи. они это делают не для награды, машины для убийств, а для того, чтобы упражняться в ловкости, меткости, скрытности... и разумеется, для этого приспособлены не все, а лишь отличившиеся. те, что не боятся убивать. их шествие беззвучно и не нарушается ни единым словом. это их ритуал посвящения в Борьбу за тех, кто Еву подчинил.

Ева заперта навсегда в своей клетке ради блага потомков, и вряд ли когда-то оттуда выберется, но ей давали некоторую свободу действий, несмотря на присматривающих на её территории и в её охотничьих угодьях. стражники фиксируют, бракуют неугодных Делу, и те остаются на базах, как те, что выращивают и вскармливают обновленных - на замену выброшенным трупам Евы, которые зачищаются... живое кладбище, из которых прорастают новые цветы. бесконечный цикл страданий. и его невозможно прервать.

толпа распадается на отдельные единицы, прочесывающие ночной лес. но одна из клонов держит свой путь, который совершала раз в несколько дней. на каждые третьи сутки копия Евы отправлялась в одну из церковей неподалеку.

чтобы исповедаться местному священнику. как же он устал от её бреда, который повторяется из раза раз, и если бы не её щедрые пожертвования (а на еву и её проект все-таки выделяются достаточные средства), он бы давно объявил её умалишенной, вызвал бы копов и запер бы в психушку. иначе как она может рассказывать события, что происходили задолго до пришествия Христа, сына Божьего?..

а Ева грядет.

чтобы неустанно молиться. не за себя, а за Адама. если он все еще жив, но иначе просто быть не может - иначе она бы сама перестала существовать, как его создание. его плоть и кровь. распалась бы на атомы на этой грешной земле, населенной их потомками.

чтобы молить Создателя, их некрещенного идола, за здравие Адама, их потомков, и их покой.

чтобы благодарить Господа за все испытания, что он ей послал, и за самого лучшего мужчину в её жизни. чтобы у него все было хорошо...

и все для того, чтобы его счастие, если оно есть, разрушить собственными руками, разбить на осколки, чтобы с упоением порезаться ими самой.

на грани сознания проносится - что-то не так. ночной воздух, от которого разило озерной свежестью, щекочащей ноздри, был пропитан чужой кровью. Ева воззвала к посланнику Божьему на этой земле - но в ответ была лишь оглушительная тишина, прерываемая шумом леса.

попросив прощения, клон входит в Божью обитель. обувь с глухим стуком падает на пол - ботинки ей здесь не понадобятся. она все еще не понимает, но чувствует всем своим нутром - что-то не так. и ноги пропитываются алой жидкость. прибрать бы бардак, но времени нет. и босоногие ступни оставляют за собой цепочку следов, пока копия перворожденной неумолимо поднимается наверх, прямиком в колокольню, держа наготове лук со стрелой...

тетива натянута, когда Ева смотрит Адаму в глаза неотрывным немигающим взглядом ясных очей собственной копии. он выглядел как в ту ночь - неистовым зверем, купающимся в крови. от него пахнет первобытным инстинктом первого убийцы (и каннибала).

you thought of angels
choking on their halos
get them drunk on rose water

это опасность. беззвучно кричит в её голове, пока рука, что натянула тетиву, дрожит, сбивая прицел. пока Адам - приближается, а в его глазах горит лишь жадная алчность.

- не подходи! - криком пытается остановить безумие, которое должно произойти с минуты на минуты. хочет сказать что-то снова - но булькает. лук со стрелой выпали из ладоней, пока дрожащие пальцы шарят по тонкой шее, пытаясь поймать рубиновые бусины, ниспадающие по выпирающим ключицам вниз, на пол.

see how dirty I can get them
pulling out their fragile teeth
and clip their tiny wings

и копия рухнула вниз. за её спиной стоит та, что несчастную умертвила. Ева усмехается, проведя кончиком языка по серебрянному кинжалу, слизывая жидкость тела убиенной.

- не смотри так, пожалуйста, - будто её поступки нужно объяснить, и Ева с любезностью доброжелательной хозяйки добавляет. - она бракованная, она испугалась и хотела убить тебя вместо меня.

её голос звучит мягко, вкрадчиво, негромко, и все равно перекрывает дуновение поднявшегося ветерка, который небрежно рассыпал белоснежные пряди волос по хрупким женским плечам. обнаженное тело Евы, обагренное чужой кровью, светится в лунной дымке, озаряет её нимбом, пока та брезгливо отпихивает свое отражение ножкой. серебряная цепочка браслета, обвитая змейкой на щиколотке, освещается на миг и тут же гаснет во мраке ночи.

- ну чего же ты ждешь? - я так долго тебя ждала, что уже устала это делать, - уголки губ разъезжаются в стороны, делая личико Евы не улыбающимся, а скорее оскаленным. и её уста произносят напоследок всего два слова.

кушать подано.

Отредактировано eve (2023-05-03 19:14:13)